(Окончание. Начало в №№ 2-3)
О ГОЛОСЕЕВСКОЙ ПУСТЫНИ матушка Наталья рассказывает:
– Есть несколько версий, почему эту обитель так назвали. По одной версии, здесь безутешно голосили (плакали) киевлянки, потерявшие мужей и детей во время монголо-татарского нашествия. По второй – здесь скрывался разбойник Голуб, который держал в заточении молодую девушку. Она так голосила, что пугала местных жителей и приводила в ужас путников. Со временем Голуба поймали, но девушку так и не нашли. Третья версия гласит, что в ХVIII веке здесь был посажен лесопарк на «голом месте». Так и назвали его – Голосеево. Однажды проезжал мимо этого живописного уголка представитель знаменитого молдавского рода Петр Мовилэ, и так ему понравилась природа этого дивного уголка, что он решился купить часть лесопарка для строительства своей усадьбы. Прошло много лет, Петр принял постриг, а позже стал митрополитом Киевским и Галицким Петром Могилой. На территории Голосеево он обосновал скит Киево-Печерской лавры.
Голосеевская пустынь знаменита тем, что тут, в храме Иконы Божьей Матери «Живоносный источник» лежат нетленные мощи старицы, почитаемой монахини Алипии Авдеевой. Наделенная от Бога многими дарами, старица могла предсказывать будущее. В Голосеево есть обычай – оставлять на гробу матушки записки со своими желаниями и молитвами.
Я спрашиваю у монахини:
– Скажите, пожалуйста, где нужно оставлять записки для матушки Алипии?
Она отвечает со скрытой улыбкой:
– Деточка моя, если ты будешь чисто и искренне молиться, то твоя молитва быстрее дойдет, чем какое-то вещественное письмо.
Честно и откровенно молиться... Как же это?
Я начинаю молиться о родных, близких, просто хороших людях. К горлу подходит ком, и глаза предательски наливаются слезами. Я закрыла глаза... «Матушка Алипия, пусть все будет хорошо. Аминь...»
Прикладываю к холодному гробу губы, а потом лоб и отхожу. На душе так хорошо и чисто.
...На месте, где раньше была скромная обитель матушки Алипии, где она была захоронена, сейчас возвышается часовня. Возле нее – простой деревянный крест с ее портретом.
КИТАЕВА ПУСТЫНЬ, древний монашеский скит, находится на окраине Киева. Рядом, за Китай-горой, проходит шумная магистраль.
Но когда находишься на территории монастыря, то не слышишь городской суеты и мирского шума. Это как бы свое, отдельное от Киева государство.
А какие здесь озера! Зеркальная поверхность, а над ней – старые ивы и вековые сосны. Воздух чистый, защищенный от городской пыли холмами.
На самой вершине Китаевой горы стоит небольшая деревянная часовня, в которой паломников принимает монах-провожатый. Пещера матушки Досифеи узкая, и войти в нее большим количеством людей нельзя, мы заходим по очереди. Пока я жду своей очереди, не могу налюбоваться видом, что открывается с вершины горы: из-за пушистых деревьев выглядывают золотые купола Свято-Троицкого храма. На территории монастыря – пять озер, но с вершины видно только два...
И вот мы спускаемся в пещеры. Они глиняные, с узкими змеистыми проходами, в которых можно заблудиться. Света в пещерах нет, я вожу свечой по глиняным стенам. Тут когда-то укрывались от мира, молились, жили и умирали монахи. Если присмотреться к стенам пещер, то можно увидеть многочисленные черные нарисованные крестики. Они везде. В кельях, на глиняных лежанках вышкарябанные, возможно и ногтями, образы, кресты и рисунки. Непередаваемое ощущение – только представить себе, сколько же тут произошло: какие молитвы читали монахи, о чем думали и какие чудесные вещи с ними происходили! Тут жили основатели Киево-Печерской лавры Антоний и Феодосий, тут получил предсказание о своей смерти Николай I, гостем пустыни был Тарас Шевченко...
Китаевские пещеры не такие посещаемые, как пещеры Киево-Печерской лавры. Здесь тихо и спокойно, нет бесконечного потока туристов и паломников. Здесь есть место гармонии, уединению. Здесь просто хорошо.
ФЕОФАНИЯ, оказывается, не только для привилегированных лиц. Выходим из автобуса, и первое, что я вижу перед собой – огромный, величественный собор святого великомученика и целителя Пантелеймона. Говорят, что этот храм виден с любой точки огромного парково-садового комплекса «Феофания»!
Собор соседствует с известным санаторием «Феофания», где лечатся и отдыхают многие чиновники, депутаты и знаменитости. Какой же все-таки странный контраст: женский монастырь, где каждый день совершаются богослужения и таниства, где люди прячутся от мирских соблазнов и искушений, и рядом – элитный санаторий со всеми удобствами для правящей элиты...
Позже в Интернете я найду заметку: «Расходы на расширение материально-технической базы клинической больницы «Феофания» занесены в расходы Минздрава. При этом другие расходы министерства выглядят куда более скромно. Почему на больницу «Феофания» предусмотрено выделение средств из госбюджета больше, чем на лечение всех больных туберкулезом, кажется, и так понятно.
Не зря за гектары парка «Феофания» ведутся тайные и открытые бои...
...В лесу есть несколько родников, считающихся целебными. Из святого источника «Слезы Божьей Матери» я набрала стаканчик воды и попробовала – соленая, будто на самом деле слезы...
Над другим родником установлен крест с иконой святого Пантелеймона, а возле него находится купальня. Уже темнеет, и жутко холодно, но наши паломники ничего не боятся – нужно обязательно окунуться в святую воду. Ведь не зря же мы столько ехали! А я боюсь. Видно, еще не настолько напиталась верой...
… Прошел день после того, как мы приехали в Никополь. Я отоспалась, нахлебалась горячего чаю и «выползаю» на свет... А на улицах мелькают иномарки, люди спешат, ругаются, смеются, в магазинах – очереди, суетливые люди с большими сумками, толстыми и худыми кошельками... В воздухе неприятная сырость грязного города, пропитанного до последних листиков на деревьях выхлопным газом, дымом сигарет и химическими выбросами. А я ведь в этом городе живу...
...Еще неделю мне снились храмы, устремленные в небо, золотистые купола и смиренные монахини. Еще неделю я не могла нормально общаться с людьми. Все разговоры мне казались мелочными, примитивными и материальными. Я не могла смириться с тем, что мы не такие, мы живет в другом измерении.
Алена МАКАРЕНКО,
«Репортер»
Фото автора
