Отзвенел последний звонок, и у большинства школьников начались каникулы. Этот день – праздник не только для детей, но и для их родителей. А у меня мысли по данному поводу печальные.
Предназначение школы – давать ребенку знания, сеять в его душе разумное, вечное, светлое. Но большинство детей тяготятся ею, увиливают любой ценой от занятий и домашних заданий.
Считают дни до выходных и каникул.
Почему так происходит? Да, конечно, учеба – дело не легкое. Это труд, это необходимость прилагать усилия, переживания, нервы. И отдыхать, однозначно, приятнее и веселее. Но кажется мне, что причина все же не в этом. Точнее, и в этом тоже – но не только.
Вспоминается собственная школьная жизнь. Где-то с класса восьмого я почувствовала тягу к литературе. То есть, читать обожала с детства, а тут захотелось писать. Поэтому каждое заданное сочинение было большой радостью. К работе подходила серьезно. Пыталась как можно лучше выразить свои мысли и чувства; подбирала эпитеты, сравнения; вертела их и так, и сяк… Думала по ночам, подбирала слова. Каждое сочинение для меня было «ребенком», рожденным во вдохновении и муках.
И каково же было потом удивление, когда одноклассники, просто списавшие текст из пособи за 20 минут, получали пятерки. А мне ставили «4». Сейчас понимаю: вряд ли преподаватели не замечали плагиата. Просто такие, списанные, сочинения были форматом. «Причесанным», аккуратным, ладным. Заслуживающим высшего балла, ибо не придерешься, и любая комиссия, в случае чего, не забракует. А работы, полные метаний, в формат не вписывались. Там были шероховатости и сомнительные места. И поэтому они оценивались хуже.
В душе копилось грязно-серое ощущение первой житейской несправедливости, но следовать примеру одноклассников я не собиралась. Это было против меня. И вот, в одиннадцатом классе, у нас в очередной раз сменилась учительница по литературе. Она была – не формат. Она не на работу приходила, а к детям. К друзьям. Искренне желая сделать их лучше, светлее, ярче. Раскрыть способности, дать не только знания, но и веру в себя.
С нею на уроках мы слушали Гребенщикова, Цоя и ДДТ. Она так проникновенно рассказывала нам о расстрелянных Сталиным писателях, что мы плакали. И хотелось перечитывать до дыр их произведения. Мы беседовали обо всем. О морали, законах, государстве, любви, смысле жизни…
А еще… За свои сочинения я стала получать пятерки и хорошие отзывы. А те, кто списывал, в фаворе быть перестали. Справедливость, так сказать, восторжествовала. А у меня появились крылья.
Именно благодаря ей, Елене Ивановне Проказе, я поверила в свои силы и поступила на журналистику, которая тогда казалась уделом небожителей. Этому человеку я благодарна безмерно. Она – самое светлое и живое, что было в моей школьной жизни. Потом еще встречались замечательные педагоги. Но она – самое-самое!
А теперь, вот уже шестой год, мы «тянем школьную лямку» с дочкой. Которая тоже не формат – да еще какой! Сложный своевольный характер, железный иммунитет к «дрессировке», равнодушие к оценкам, а отсюда – отсутствие стимула; вечные метания и поиски; в дневнике – от единицы до 12-ти. Конечно же, в школе такие ученики – не «ко двору». Там ценят правильных, прилежных, понятных. И – управляемых. Поэтому у нас – бесконечные тумаки и шишки. И порой по самым неожиданным поводам.
Сколько неврозов, загубленных жизней и не найденных «себя» именно от того, что не был на школьном пути встречен человек, который протянул бы дружескую руку и вывел бы во взрослый мир. Как минимум, без потерь. А как максимум – с ценным багажом: знаниями, уверенностью в себе, ощущением НУЖНОСТИ в этой жизни. Будет ли оно, это ощущение у тех, кто «не пришелся ко двору»? У тех, чья рубашка на линейке оказалась не белой; чьи родители не сдали деньги на ремонт; кто отказывается читать параграфы, но взахлеб изучает научные работы и смотрит документальные фильмы; кто не выучил стихотворение, но сочинил поэму? Есть большая вероятность, что нет – не будет.
Каждый ребенок, переступающий школьный порог, - особенный. И задача учителя – эту особенность увидеть, раскрыть, поддержать. Тут нужна большая любовь. И к деятельности своей, и к детям. Ко всем – хулиганам и послушным; воспитанным и не очень; активным и тихим. К тем, которые формат и которые - нет.
Что может дать ребенку учитель, больше всего на свете опасающийся «как бы чего не вышло»? (Выговор, скандал, увольнение, лишение премии). Он способен привить ему точно такой же страх; умение, закрыв рот, глаза и уши, ходить по линеечке ровно и осознание того, что за шаг вправо или влево – «расстрел».
Моя дочь хронически не хочет ходить в школу. Выдумывает такие предлоги, что на голову не натянешь. Вечно болеет (и по настоящему, и «воспалением хитрости»). Она ненавидит школу. И это – трагедия. Ведь уже сегодня в ней закрепляется уверенность, что в обществе – не «пришлась». И как с этим быть я, честно говоря, пока не знаю. Но хочу сказать ОГРОМНОЕ спасибо учителям, которые на СВОЕМ месте. Которые идут в школу не за зарплатой, а – к детям. Вы даже не представляете, как благодарны вам родители! И как будут благодарить потом они – ваши любимые ученики.
P.S. Хотелось бы услышать от никопольчан, кого из педагогов вы считаете настоящими – как говорится, от Бога. Есть такие?
Екатерина Андрус
Источник http://nikopolnews.net
